Сегодня
мы вспоминаем, как Господь воскресил святого праведного Лазаря.
Он был братом Марфы и Марии, о которых мы слышим во все Богородичные
праздники. Господь был за пределами Иудеи, когда "сестры послали
сказать Ему: Господи! Вот, кого Ты любишь, болен". Кстати,
далее Евангелист подтверждает: "Иисус же любил Марфу и сестру
ее и Лазаря". О себе Иоанн Богослов тоже говорит, как о ученике,
"которого любил Иисус" (Ин. 13, 23). Но неужели Бог, Который
есть любовь, Который заповедал любить и врагов, может кого-то любить,
а кого-то не любить? Дело, очевидно, в том, что каждый христианин
должен понять и почувствовать, что Господь именно его больше всех
любит. Марфа и Мария, как и Иоанн Богослов, - открыли для себя эту
тайну. Поэтому они и послали сказать именно так.
Иисус же промедлил два дня. И лишь когда Лазарь умер, Он "сказал
ученикам: пойдем опять в Иудею". Ученики без восторга встретили
это предложение: "Равви! Давно ли Иудеи искали побить Тебя
камнями, и ты опять идешь туда"? Иисус сказал, что Лазарь "уснул",
и они спешат ухватиться за это: "если уснул, то выздоровеет".
И лишь когда Иисус прямо сказал, что он умер, но идти все равно
надо, то настроение и ожидание учеников выразил Фома: "пойдем
и мы умрем с Ним".
И вот, Господь подходит к Вифании. Марфа, услышав, что Он идет,
поспешила навстречу и сказала: "Господи! Если бы Ты был здесь,
не умер бы брат мой". В этих словах слышится укор, потому что
она знала, что Господь пошел не сразу. Но Марфа все равно верит
в Его силу: "Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога,
даст Тебе Бог". Однако же, на обещание Иисуса, что "воскреснет
брат" ее, она отвечает: "Знаю, что воскреснет", но
воскреснет "в последний день". Она верит, что Иисус есть
"Сын Божий, грядущий в мир", но не может представить себе,
что воскреснет четырехдневный мертвец! Тем не менее, Марфа позвала
Марию. Мария пришла с тем же, что и Марфа: "Господи! Если бы
ты был здесь, не умер бы брат мой". Иисус уже не говорит с
ней, как говорил с Марфой, не требует веры, видя, что она находится
в безмерной печали.
Пришли ко гробу. Иисус велит отвалить камень от входа в погребальный
склеп. Марфа, верная своей многозаботливости, пытается подсказать:
"Господи! Уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе".
Господь же, воздав благодарение Отцу, "воззвал громким голосом:
Лазарь! Гряди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными
пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите
его, пусть идет". И - сколь потрясающее было зрелище, когда
родные, видя сначала перед собой полностью завернутую мумию, снимают
покров за покровом, постепенно обнажая дорогие, живые черты любимого
брата и друга!
Но вернемся на мгновение назад, где перед гробом и ученики в страхе
от грядущих опасностей; и плачущие сестры, и сострадающие друзья
усопшего. Вокруг такая скорбь и уныние, что даже Иисус, Который
знал и то, что Он сейчас совершит, и то, что "эта болезнь не
к смерти, но к славе Божией", - и "Сам восскорбел духом",
и "прослезился". Как удивительно! Божественное знание,
что жизнь победит смерть, не устраняет человеческой скорби и сострадания.
Иисус - и совершенный Бог, и совершенный Человек. А никакой нормальный
человек не может привыкнуть к смерти, не может считать ее естественным
законом, хотя она и постигает всякое живое существо. Да человек
и не имеет права к ней привыкать, потому что "Бог смерти не
сотворил". Кто к ней привык, тот и не ждет победы над ней.
А Господь Иисус Христос, как истинный Человек, и о чужой смерти
плакал, и перед собственной молился до кровавого пота. Именно поэтому
Он, как истинный Бог, и победил смерть.
