История Храма † Гимназия † Фотоальбом † Наш адрес † Вопросы к батюшке
Обращение † Новомученики † Новости † Обновления сайта † Карта сайта

Священник Василий Тигров
Воспоминания о Саровских торжествах

«Городок». Людское море

В трех верстах от монастыря, близ монастырской мельницы, есть в лесу поляна, прозванная «Городок». Здесь было устроено множество бараков, рассчитанных на 20 тысяч человек, но во дни торжеств в них помещалось много больше. Таким образом, название «Городок» недаром было присвоено этому месту. Здесь, действительно, был городок, который по числу населения мог соперничать далее и с большим городом, а по составу населения и по внутреннему устройству своему не имел себе подобных. В нем были люди всяких званий и состояний, всяких наречий и народностей, сшедшиеся сюда с разных концов России. Все жили одною жизнью, как члены одной семьи. В нем не было ни думы, ни управы, однако был порядок и согласие. Все дела решались не мнением гласных, но общим тождественно согласным мнением всех. Так у всех были одни мысли, одни чувства, одни настроения. Здесь была Церковь Христова апостольских времен. У всех было одно сердце, одна душа. Имущие делились с неимущими, богатые и знатные разделяли все неудобства скученной жизни с бедными и убогими: с ними вместе ели сухой хлеб, с ними вместе спали на досках-нарах, или далее на голой земле; даже разделение по полу, прежде соблюдавшееся в бараках, под конец стало игнорироваться и, естественно, нарушаться,— и в женских бараках проживали свободно мужчины, в мужских - женщины. Мысль о соблазне здесь была так лее неуместна и недопустима, как в храме. И самое предположение этой мысли было бы оскорблением благочестиво настроенного чувства.
В этом «городке» на концах его стояли две временные часовни, расстояние между ними не менее версты. В этих часовнях в продолжение двух недель совершалось постоянное служение: до дня прославления преподобного Серафима — служение панихид, с этого дня - служение молебнов, вечерами слулсилось всенощное бдение. Каждый из богомольцев - а сколько, сколько было их! - считал долгом отслужить панихиду по отцу Серафиму до его прославления и молебен ему по его прославлении. Конечно, не для каждого в отдельности отправлялась та или другая служба. Службы шли с раннего утра непрерывно до поздней ночи, а в последние дни во всю ночь. Духовенство сменялось по очереди. Богомольцы же подходили партиями в двадцать, в тридцать человек с записками имен о упокоении или о здравии. По прочтении этих записок заканчивались панихида или молебен — и снова начинались для новой партии, и так непрерывно и, казалось, без конца.
Когда раздался с Саровской колокольни благовест ко всенощному бдению (18 числа),- весь «городок» стоял уж на ногах. Вся площадь между часовнями и другие площади, соприкасающиеся с часовнями, покрыты были народом, стоявшим на всём этом пространстве плотной стеною. Несмотря на то, что крестный ход, недавно отправившийся отсюда к Дивеевской часовне, увлек за собою большое множество народа,- народ как будто не убавился.
Началось служение всенощного бдения. Посреди часовни стоит аналой с иконой преподобного Серафима, прославление которого собрались теперь праздновать в эту лесную глушь пришельцы со всех концов Руси в таком несметном множестве. Пред иконой стоят подсвечники, уставленные большими свечами. Стоящие близ этих подсвечников зажигают от горящих свечей себе свечи, за ними стоящие зажигают от их свечей свои свечи и т. д.- и сразу вся площадь покрылась маленькими, мерцающими огоньками.
Открылось чудное зрелище: все пространство, куда лишь хватает глаз, усеяно живыми головами и залито мелькающими огнями; безбрежное море голов и необозримое море огней. И море это не было спокойно: руки, воздеваемые для крестного знамения, наклоняемые при этом головы и тела приводили его в постоянное волнение. И море это не было тихо: слышны было то тихий шепот, то глубокие вздохи, то всхлипывания и вопли, то дружное пение - всё это подобно было плеску или шуму волн морских. И страшен был этот шум, когда в известную минуту служения, напоминающую собою минуту перенесения святых мощей в Успенский собор и совпадающую с нею по времени, поднялись вдруг отовсюду вопли и раздирающие душу крики -всех несчастных и больных, которых было много и здесь. Верующее сердце многих, естественно, горело желанием проникнуть теперь в Саровскую ограду, чтобы увидеть там все великолепие торжества. Но блаженны не видевшие и уверовавшие, но, оглядываясь кругом и видя всё это несметное множество, сознавая себя здесь среди этой многолюдной семьи далеко не одиноким, сознавая справедливую невозможность с этою семьею поместиться в ограде,- видя и сознавая всё это, сердце каждого смирялось в своих порывах, получая полное удовлетворение в том, что здесь сподобилось пережить и перечувствовать. Каждый вполне довольствовался и удовлетворялся тем, что в эти священные минуты сподобил его Господь присутствовать если не в самой обители, то вблизи ее, в местах, исхоженных стопами преподобного Серафима, что сердце его теперь исполнено самых лучших мыслей и чувств, самых чистых радостей и высших наслаждений. Еще когда каждый был дома, готовился только идти сюда,- сердце его уже исполнялось радости, предвкушая всю сладость ожидаемых духовных наслаждений; и теперь, чем более приближались эти самые важные, священные минуты,— тем более сердце, очищаясь от всяких нечистых приражений, исполнялось лучших мыслей и чувств и, достигая высших порывов, тем более приходило в восторг и умиление. То, что прежде было предметом чаяний и желаний, теперь стало предметом непосредственного созерцания, предметом непосредственных чистых наслаждений.
Каждый принес сюда всё, что было у него, что он имел в сердце своем самого лучшего, самого дорогого, что он тщательно, заботливо сохранял всю жизнь свою. И настала минута, когда сердце человека стремилось раскрыть всё свое сокровище, и в этом стремлении сердце одного встречалось с сердцем другого, третьего и т. д. Тысячи сердец раскрыты были друг перед другом в самом своем лучшем содержании, сообщая друг другу и заимствуя друг от друга аромат чистых мыслей, благоухание святых чувств.
И совершилось.- Тысячи сердец, заключенные каждое в отдельной груди, выступили на простор и соединились все в одно что-то величественное, что-то могущественное, что как бы царило над всеми, всеми обладало и всеми властно управляло, со-гласуя все мысли и чувства и все стремления тысяч душ. Так совершилось теснейшее единение этих тысяч душ: каждому представлялось, что все одинаково видят то, что он видит, все одинаково чувствуют то, что он чувствует. И было непостижимое обаяние в этом единении душ. Всякий, вновь приходящий, настолько чувствовал это обаяние, что сразу подчинялся общему настроению, приходя в тайное соглашение по мыслям и чувствам со всеми...
Вот запели: «Ублажаем тя, преподобне отче Серафиме». Там и тут стали на колена. Все почувствовали одинаково важность этого момента. Всем было дорого услышать в первый раз воспеваемое Церковью земною прославление преподобного Серафима как святого; тем более дорого было слышать это прославление на этой благословенной земле и при таком великом собрании народном. Лица всех озарены были необычайной радостью, свидетельствовавшей о том, что, наконец, то, давно всеми ожидаемое и желаемое, теперь совершилось. Теперь вся эта многотысячная масса народа, раскрывая свои сердца, исполненные самых чистых желаний, устремляет их к новому угоднику, новому молитвеннику. Теперь каждый спешит излить пред ним свои затаенные чувства. Теперь каждый в глубине и тишине сердца своего сладостно беседует с «преподобным, Батюшкою, Отцом» Серафимом, излагая пред ним все свои скорби, происходящие то от бед житейских, то от падений греховных, и все свои нужды. Все мысли, чувства и желания, скоплявшиеся в сердце каждого многие дни в ожидании этих минут, достигли теперь самого высшего напряжения и пришли к радостному разрешению. И открылся пред человеком новый духовный мир со всеми его высшими, неземными, неизреченными радостями, и так он был ощутительно близок для каждого и так доступно было сердцу услаждаться его радостями, что хотелось бы вечно жить этими минутами, что хотелось бы никогда не пробуждаться от этого
сладостного забытья души, погруженной в область этих новых высших ощущений.
В эти минуты слышится звон с Саровской колокольни. Еще сильнее забилось и затрепетало сердце. Звон этот свидетельствовал о том, что и там, в святой обители, настал торжественный, важный момент, что и там теперь самые высшие и лучшие чувства волнуют умы и сердца людей. И несутся волны торжественного звона, колыхаясь и разливаясь вдали, захватывая по пути мысли и чувства всех людей, так что они слились в один нераздельный поток. Могучие удары торжественного звона, рассекая воздух, как бы разрушают преграды, разделяющие сердца; рушатся пределы пространства,- и святая обитель, казалось, так была недалека, и дорогая святыня ее так была ощутительно близка!
Запели «Слава в вышних Богу». Поют сначала в часовне и около часовни, затем пение раздается все сильнее и сильнее, охватывает все большее и большее пространство, достигая дальнейших рядов. Кто не знает этой священной песни? Каждый старается подпевать, кто сильнее, кто едва внятно, но в общем получается дивное, могущественное, наполняющее и оглашающее всю окрестность, тысячеголосное пение. И с каждым новым словом, с каждым новым стихом охватывает сердце новое волнение, и пение делается всё сильнее, всё могущественнее. И вот тысячи душ слились теперь в один общий гул и едиными устами и единым сердцем славят и воспевают пречестное и великолепое Имя Отца, Сына и Святого Духа.

Всепразднственная ночь за оградой монастыря Предыдущая часть В начало Оглавление К оглавлению книги Следующая часть Богослужения при часовнях и крестные ходы

См.также:

Священник Василий Тигров. Воспоминания о Саровских торжествах. «Городок». Людское море. Преподобный Серафим, Царь и народ.Чудо прославления. Саров-Дивеево. 1903

История Храма † Гимназия † Фотоальбом † Наш адрес † Вопросы к батюшке
Обращение † Новомученики † Новости † Обновления сайта † Карта сайта






 TopList Страница храма св. мученицы Татианы - домовой церкви МГУ ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU