История Храма † Гимназия † Фотоальбом † Наш адрес † Вопросы к батюшке
Обращение † Новомученики † Новости † Обновления сайта † Карта сайта

Священник Василий Тигров
Воспоминания о Саровских торжествах

Богослужения при часовнях и крестные ходы

Что было и наблюдалось за эти дни и в эту священную ночь в «городке»,- то же самое или подобное происходило и при других часовнях, которые были устроены в местах особенного скопления или особенного движения народа и которых, кроме двух, что в «городке», было еще шесть: 1) на дамбе или на Дивеевской дороге, 2) «на безымянке», 3) у больничных бараков, 4) у источника, 5) на Понетаевской дороге и 6) «на дальней пустынке». Первые две - в полуверсте от монастыря, следующие три - в двух верстах и последняя - около пяти верст.
Устроенные по мудрому распоряжению Преосвященного Иннокентия, часовни эти с богослужениями при них имели важное значение и совершили великое дело.
Здесь сердца многих тысяч людей соединялись в общей молитве к Богу и новому Угоднику Божию, Отцу Серафиму, и изливали при сем самые лучшие мысли и чувства; здесь, измученные скорбями и печальми житейскими и обуреваемые волнами страстей, сердца эти получали тихую отраду и истинное утешение, находили тихое пристанище и истинный покой; здесь, наслаждаясь высшими радостями земного бытия, они вкушали от сладостей небесного, горнего мира...
Кто присутствовал при богослужении у часовен, тот на всю жизнь сохранит в душе своей память о лучших часах и минутах, пережитых им здесь.
Звучный, приятный искренний голос священника, истово, благоговейно совершающего служение; громогласное, восторженное, могучее пение; слезы умиления; восторги радости; вздохи и вопли; благодатный покой и тишина; таинственный, священный сумрак ночи, и это в глубине его тихое, робкое мерцание тысячи огней, свидетельствующее о пламенном горении тысячи сердец; единодушная, всеобъемлющая, всемощная молитва этого собрания народного, столь поражающего своею многочисленностью,— совокупность всех этих впечатлений производила потрясающее действие на благочестивую душу и оставляла в ней неизгладимые следы на всю жизнь...
Но были особенные моменты восторга души, когда религиозное движение народа, религиозное возбуждение его восходили до наибольшей высоты. Это моменты крестных ходов. Чудные моменты!
Вот на помосте часовни (дальней «в городке») показалось духовенство, облаченное в светлые ризы. Вынесли хоругви, крест и другие иконы. Подняли на носилках большие иконы: Божией Матери, святителя Николая Угодника и преподобного Серафима. Народ пришел в движение. Тронулось шествие. Запели «Заступнице усердная...», «Не имамы иныя помощи» и другие песнопения. Шествие приближается к другой часовне, откуда выступает навстречу другой крестный ход и соединяется с первым. Идут знамена, слегка колыхаясь и развеваясь от легкого ветра, как парусные лодки плывут по неспокойному морю. Народ стремительно валит, охваченный общим течением, то толкаясь вперед, то расступаясь и отливая широкими волнами в стороны, то спешно наступая сзади, захватывая по пути новые живые массы, увеличиваясь и возрастая в своей громадной, стихийной силе.
А пение всё усиливается, охватывает всё большее и большее пространство и далеко разносится и раздается по лесу, оглашая всю окрестность... В продолжение последних лет так усиленно развивалось общее пение по всем приходам Руси святой. Со стороны высшего епархиального начальства делались частные напоминания о нем и руководственные указания касательно него. И вот сильное, массовое, но стройное пение стало раздаваться сначала в зданиях церковных школ, затем в стенах многих и многих храмов святых. Народ полюбил пение,- и повсюду стали заводиться правильно организованные певческие хоры. Но эти народные хоры, но эти опыты общего пения были лишь частными спевками,- и нужно было сойтись всем этим хорам, соединиться всем этим народным массам со всех концов России, чтобы устроить эту торжественную всеобщую спевку, чтобы показать это настоящее дивное общенародное пение в самом лучшем его исполнении. Как будто в продолжение последних лет везде усиленно готовились к тому, чтобы здесь теперь успешно исполнить примерный урок. И нужно было слышать это могучее, всеобъемлющее, всепокоряющее пение, чтобы иметь возможность судить о том действии, какое производило оно на верующую, благочестивую душу.
Пение смолкло. Слышится чтение. То читают акафист Спасителю, или Божией Матери. Раздался припев: «Иисусе, Сыне Божий, помилуй нас».
После продолжительных песнопений как этот короткий стих, пропетый с новым воодушевлением, подействовал с такою силою на возбужденные души! Не многие слова, но слишком они по душе. И слушая чтение, ждешь с нетерпением, когда опять раздастся напряженно-возвышенный возглас: «Иисусе, Сыне Божий...» и когда опять этот возглас повторится в восторженном, дружном массовом пении. Слова эти, вырвавшись из тысячи грудей, гулким эхом отдаются в окрестном лесу и уходят в самую глубь его, теряясь в далеком пространстве.
Так шествие доходит до третьей часовни («на безымянке»), отстоящей от «городка» на расстоянии двух верст. Здесь присоединяется новый крестный ход и новое множество народа. Шествие охватило теперь необозримое пространство и несметную громаду людей. Так, все возрастая и увеличиваясь, оно доходит до четвертой часовни («на дамбе»), до конечного пункта. Здесь оно останавливается. Здесь соборным духовенством совершается торжественная панихида. «Покой, Господи, душу усопшего раба Твоего». Так внятно, так усердно поют священнослужители.За ними повторяют то же певчие и весь народ, кто вслух, кто про себя едва слышно. Народ усердно молится. Видны слезы на глазах, слышны тайные вздохи. Запели: «Со святыми упокой». Тут и там стали на колени. Ум и сердце всех возведены к небу. Тот, о котором молятся, так близко к сердцу каждого, как самый близкий - родной. И хочется каждому, чтобы вздох его, чтобы слезы его достигли неба и были бы в радость Батюшке, Отцу Серафиму, содействуя его прославлению.
Никогда это служение не вызывало столько мыслей, никогда не волновало так чувства. Никогда смысл всей службы не касался так близко сердца и не постигался им так полно, как теперь.
Так, в таком порядке совершались крестные ходы 16, 17 и 18 числа. Начинались они в 4 часа пополудни. Отправлялись из дальне.й часовни «на городке» и доходили до часовни «на дамбе», откуда, по совершении панихиды и всенощного бдения, возвращались обратно.
Особенной торжественностью несомненно отличались крестный ход и всенощное бдение под 19 число. Вот как о сем пишет участник торжества, священник В. Конобеевский:
«За два часа до начала всенощного бдения с часовни на переломе улиц "городка" начался крестный ход, который, соединившись с крестным ходом часовни впереди бараков "городка", прибыл к шести часам на дивеевскую часовню, где соборне совершено было всенощное бдение. Масса народа сопровождала крестный ход и принимала в нем деятельное участие: несли иконы Креста, Божией Матери, Преподобного, хоругви, подсвечники и воодушевленно пели. Пение началось молебном Господу Спасителю. Умилительный напев "Иисусе, Сыне Божий, помилуй нас" могучей волной разливался по девственному Саровскому лесу и был слышен в благодатной обители; затем было начато молебное с акафистом пение Пресвятой Богородице. Слезы, вздохи народа, приближающегося к обители, где готовилось совершиться небывалое торжество, свидетельствовали ясно о его религиозной настроенности и сознательном движении принять молитвенное, хотя вблизи обители, участие в прославлении Угодника Божия Серафима. Когда в обители началась лития, религиозный энтузиазм народа в это время был неописуем: все с возженными свечами стояли на коленах, все слились в одну общую молитву и взывали: "Угодниче Серафиме, моли Бога о нас!" В эту чудную минуту припоминались слова летописца: "земля и небо ликовали". В таком настроении благодатном народ пребывал всю ночь, славя Бога и Его Угодника в пениях и песнях духовных. Поистине это была всепразднственная и спасительная нощь, которую предрек Отец Серафим еще во время своей подвижнической жизни, говоря, что среди лета будут петь Пасху. Действительно, в эту ночь слышались и пасхальные песнопения, пением которых ублажаемый отец Серафим закончил свое земное странствование и перешел в тот мир, где выну поет Богу Спасителю нашему».
Замечательна была картина, когда крестный ход возвращался из Дивеевской часовни обратно. Все шли с зажженными свечами, как после служения в святую ночь Великого четверга. Все были молчаливо сосредоточены, все с глубоким благоговением останавливали свое внимание на переживаемой, полной великой тайны, минуте.
«На возвратном пути,- пишет другой участник торжества, священник В. Звонарев,- когда мы приближались медленно к своей часовне (дальней "в городке"), трудно и даже совсем невозможно было определить и разграничить тех, которые участвовали в крестном ходе, от тех, которые оставались на месте. Всюду и везде был народ и народ. От одной часовни до другой на расстоянии не менее версты вся площадь буквально была залита народом... У всех в руках зажженные свечи. Многие стоят на коленях. Многие от умиления плакали. Всюду и везде заметно глубокое благоговение к переживаемому событию. Здесь еще совершалось всенощное бдение. Когда после сего я возвращался в монастырь, на всем пути народ длинными вереницами и большими толпами стоял и сновал по дороге и по обеим сторонам дороги в лесу, взад и вперед».
Окончилось всенощное бдение. Но этим не окончилось моление в эту ночь. Это была, как сказано, поистине священная и всепразднственная ночь. Народ во всё продолжение ее, частью убывая, частью опять восполняясь, стоял около часовни, выслушивая непрерывно совершаемое молебное пение новому святому, отцу Серафиму. И снова возжигались свечи; снова лились рекою щедрые подаяния деньгами и холстом; и снова проносились в воздухе над всем этим пространством молитвенный шепот, глубокие вздохи истомленной груди; снова земля орошалась росою слез, падающих из глаз молящихся; а там, в часовне, всё горело и ярко пылало множество свеч; а оттуда - все раздавалось и разносилось чудное, умиленное, несмолкаемое пение: «Преподобне Отче Серафиме, моли Бога о нас» - и так до самого утра...
Загорелась заря на востоке. Из-за леса показался край красного солнца. Занялся новый день над святою обителью. А ночь как будто еще не окончилась, да ее как будто и не было. Были только вечер одного дня и утро другого дня. И для многих и многих эти два дня слились в один, как бы нераздельный день.

«Городок». Людское мор«Городок». Людское море Предыдущая часть В начало Оглавление К оглавлению книги Следующая часть Старец Серафим вновь входит во «Святая святых» земного храма.

См.также:

Священник Василий Тигров. Воспоминания о Саровских торжествах. Богослужения при часовнях и крестные ходы. Преподобный Серафим, Царь и народ.Чудо прославления. Саров-Дивеево. 1903

История Храма † Гимназия † Фотоальбом † Наш адрес † Вопросы к батюшке
Обращение † Новомученики † Новости † Обновления сайта † Карта сайта






 TopList Страница храма св. мученицы Татианы - домовой церкви МГУ ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU